Православный заговор 

[внешняя ссылка]

Удивительно, как многое в нашей жизни зависит от нестандартного взгляда на казалось бы давно знакомые или хорошо известные вещи. Порой он позволяет совершенно иначе увидеть то, к чему мы все уже привыкли. Пример такого неожиданного взгляда мы встречаем в статье обозревателя газеты «Известий» Дмитрия Соколова-Митрича

Зачем верить в еврейский заговор? Гораздо лучше верить в заговор православный. Тем более, что он действительно существует.
Два года назад в городе Рамешки Тверской области местный священник Алексей Голяков попал в аварию и серьезно повредил позвоночник. Это случилось за несколько недель до того, как его супруга Светлана (Фотиния) должна была родить двенадцатого ребенка. Священника госпитализировали в Тверь, но сразу стало ясно, что спасти его в областной больнице не получится. Нужна серьезная операция в одной из лучших клиник Москвы. О несчастии узнал земляк отца Алексея, настоятель московского храма Георгия Победоносца в Коптево отец Сергий (Дикий). Приход мобилизовался в считанные часы. Бросились в Боткинскую больницу – там сказали, что операцию могут сделать бесплатно, но сначала надо оформить бумаги, а это – драгоценное время. Прибежали в НИИ нейрохирургии имени Бурденко – тот же ответ. Кто-то посоветовал обратиться в 67-ю больницу Москвы к начальнику отделения травмотологии и нейрохирургии Георгию Дзукаеву. Он не стал заморачиваться административным пасьянсом, а просто сказал: «Везите». Когда его спросили: «Сколько?» - он отрицательно покачал головой и ответил: «Во славу Божию».
Операция прошла успешно, но спасти отца Алексея не удалось. Роковыми оказались несколько недель госпитализации в Твери. Когда хирург Дзукаев посмотрел снимки и узнал, что священник с поврежденным позвоночником лежал в областной больнице на обычной старой кровати с проваленной решеткой, он помрачнел и сказал, что надеется только на чудо и что очень велик риск послеоперационных осложнений. Так и случилось. Через несколько недель после операции у отца Алексея развился менингит. Он умер в Страстную пятницу.
Тем временем другие прихожане, не надеясь на бесплатную операцию, развернули в Интернете мощнейшую информационную компанию по сбору средств. Известие о трагедии в Рамешках в считанные дни распространилось по всем православным электронным ресурсам. «Звонков было столько, что батарейки у моего телефона садились по четыре раза в день, - вспоминает прихожанка храма Георгия Победоносца Регина Венцкунайте. – Пока я дежурила в больничной палате, мне приходилось выходить на улицу за пожертвованиями каждые десять минут. Приезжали на джипах, приходили своим ходом – кто-то давал тысячи долларов, кто-то сотни рублей, кто-то предлагал помочь действием. После смерти батюшки я обзванивала людей, предлагая им забрать деньги, но ни один человек не согласился».
Деньги было решено отдать вдове. Они очень помогли поправить пошатнувшееся финансовое положение семьи Голяковых. Оказалось, что жены священников в случае гибели их мужей имеют права только на грошовые детские пособия. Будь у попадьи хоть 20 детей - их дальнейшее благополучие не гарантирует ни церковь, ни государство. Вся надежда лишь на него – на международный православный заговор.
Эта история – одна из сотен, а может и тысяч, когда этот метод сработал. Матушке Фотинии до сих пор шлют деньги со всего мира, ей помогли устроить старших детей в вузы, ей постоянно звонят новые друзья, она потеряла мужа, но приобрела десятки родственников во Христе. Все они – участники тайного заговора. Против тех врачей, которые отказались спасать человека без соответствующей сопроводительной документации. Против тех работников почты, которые вытаскивает из конвертов деньги, присланные матери двенадцати детей. Против тех сотрудников органов опеки, которые чуть не упекли вдову свщенника в психушку, а ее детей в детдом – лишь на том основании, что после смерти мужа, совпавшей с родами, она впала в глубокую и затяжную депрессию. Этому помешали лишь длинные руки православного заговора. После вмешательства влиятельных мирян вдову перевели в хорошую московскую клинику, и уже через месяц она была нормальным человеком. Врачи этой клиники сказали, что если бы она осталась в провинциальном дурдоме, то не вернулась бы оттуда никогда.
Я был в Рамешках, общался с матушкой Фотинией. Она называла имена людей, которые ей помогли. Среди них было очень много небедных предпринимателей, влиятельных чиновников, церковных иерархов, известных спортсменов, популярных артистов, крупных политиков, был даже один бизнесмен, который в сводках МВД числится как заметный представитель криминального мира. Столь же пестрым был национальный состав «заговорщиков»: русские, евреи, татары, литовцы, осетины, армяне, итальянцы, шведы, французы, был даже один цыган из Сербии и семья македонцев. Общее у этих людей лишь одно – вероисповедание. И непременное требование, чтобы их имена не попали в прессу. Потому что сказано: совершай добро тайно и Господь воздаст тебе явно.
И теперь попробуйте мне сказать, что это не заговор. Самый настоящий тайный международный православный заговор. Несколько сотен человек, объединились по религиозному признаку, подключили свое влияние и финансовые возможности, надавили на нужные рычаги – и разрешили ситуацию в соответствии со своими представлениями о справедливости. И, насколько мне известно, после этого первого опыта заговор не прекратил свое существование. Многие из тех, кто помог матушке Фотинии, с тех пор поддерживают друг с другом связь, помогают в трудных ситуациях тем, кто уже отчаялся добиться справедливости, а некоторые знакомства среди заговорщиков переросли во взаимовыгодные коммерческие отношения.
Мне кажется, что это очень правильный и эффективный подход. Вместо того, чтобы морочить голову себе и окружающим разоблачениями происков мировой закулисы, выявлением жидо-масонов и просто масонов - почему бы не строить свой, православный заговор. Сначала на уровне прихода, потом в своем микрорайоне, городе, стране, мире? Вам не нравится, что выходцы с Кавказа захватили рынки? Начинайте собственную экономическую экспансию, плетите сеть влияния, продвигайте на нужные административные и экономические высоты своих людей. И не говорите, что это нереально. Стартовые возможности для такой экспансии сегодня идеальные: в России действуют тысячи православных приходов и монастырей – разве этого недостаточно? Да, пока они, в основном, являются духовными центрами и, дай Бог, не перестанут ими быть. Да, пока прихожане этих храмов чаще всего вместе стоят лишь на молитве, а за пределами церкви порой даже в лицо друг друга не узнают. Но что мешает сделать так, чтобы приходы стали центрами притяжения не только духовной жизни, но социальной и даже экономической деятельности?
Мне могут возразить: главное в церковной жизни – это молитва, литургия, покаяние. Согласен. Но окончательная цель и того, и другого, и третьего – это спасение душ. А разве не служит той же цели наставление человека на путь истинный не только в духовной сфере, но и в экономической. Безработный человек больше подвержен греху, а богатый, который не умеет распорядиться своим богатством по-божески, тоже рискует погубить свою душу. И свести в гармоничное соответствие этот разрозненный социальный хор – не менее важная задача церкви, чем церковная служба или восстановление храмов и монастырей.
Собственно говоря, этот процесс уже пошел и его не остановить. Случаев, подобных тому, что произошел с матушкой Фотинией, - сотни, если не тысячи. Ситуация меняется не путем указов и распоряжений, а все тем же методом заговора. Люди видят проблему, люди понимают, что не могут пройти мимо, люди объединяются и решают ее. Православный журналист делает пронзительную публикацию, православный предприниматель использует свои финансовые возможности, православный чиновник подключает административный ресурс, православный ученый активизирует свой интеллектуальный потенциал, православный студент берет на себя роль координатора общий усилий, православная пенсионерка вспоминает, что когда-то была учительницей генпрокурора и так далее. Заговор состоялся. Проблема решена. Эффективно и без фанатизма.
А в процессе ее решения вдруг оказывается, что православный предприниматель давно подыскивает себе толкового помощника и православный студент на эту роль очень даже подходит. А православный чиновник давно не может найти толкового репетитора для своих детей. Вот и пенсионерка пристроена. А ученый уже лет десять мыкается со своим перспективным изобретением, но ему не хватает предпринимательской жилки. А православный бизнесмен как раз занимается венчурным бизнесом. И всем хорошо – и Богу свечка.
В России все чаще звучит словосочетание «новые православные». Собственно, эта статья была началом разговора о них.