Никогда не говори "никогда"... 

… Бесстрастный холодный свет энергосберегающих ламп на кухне тускло отразился от занесенного над бездыханным телом острого скальпеля. Он сделал несколько незаконченных движений, как бы примеряясь к тому, что предстоит осуществить, после чего поднес лезвие к коже и сделал первый надрез. Нож действительно был острым, рассекая плоть как чуть схватившееся в морозилке масло, с легким шорохом – таким, который возникает если вести длинным осиновым прутом по замерзшей ледяной глади пруда. Тоненькие капли крови выступали сразу же за ходом движения инструмента, быстро соединяясь в небольшие сгустки, преобразуясь в ручейки и вяло стекая по бокам лежавшего на столе туловища.

Хоть все это было ему впервой, но дело спорилось. Несколько достаточно уверенных взмахов – и почти квадратный лоскут кожи с кусочками мышц, свисающими вдоль чуть рваных краев, стало возможным с легким усилием снять, обнажая ребра. Отложив в сторону окровавленный скальпель, он взял в руки болгарку. Да, в больницах это делают при помощи специальной пилы, но – тут он усмехнулся – думаю, ты будешь не против некоторого отступления от канонов?

Адская машинка взвыла, и диск, поднесенный к беловатой поверхности кости, издал омерзительно противный скрипящий звук, вгрызаясь в, казалось, еще хранившую человеческое тепло поверхность ребра. Он стиснул зубы, пытаясь не обращать внимания на свистящую песнь бешено вращающегося абразива, и продолжил свою кровавую работу. Вылетающая из под диска болгарки кровь, кусочки плоти и кости разлетались по кухне, забрызгивая все вокруг отвратительной красной капелью с редкими бело-желтыми вкраплениями. Пот стекал с его лба на переносицу, заливая глаза и мешая работать. Он остановился и попробовал вытереть его рукой, но всего лишь размазал сгустки красной жидкости по лицу, так что стало еще хуже. Чертыхнувшись, он отложил пилу, повернулся и взял полотенце. Обратная, прижатая к стене его сторона была еще относительно чистой, и он смог вытереть лицо и руки, чтобы закончить работу.

Снова взвыл электродвигатель болгарки, но очень быстро смолк. Он удовлетворенно посмотрел на плоды рук своих и вновь потянулся к скальпелю… Не прошло и двух минут, как несколько кусочков кости, некогда бывшие кусочками человеческих ребер, были небрежно брошены в мусорное ведро, рядом с отрезанным ранее кожаным лоскутом.

Человек у стола сосредоточенно возился внутри проделанного отверстия. Легкая беззлобная ругань прерывала отдельные короткие движения скальпеля. Наконец, его работа была закончена. С нескрываемым спокойным торжеством, он повторно вытер руки безнадежно испорченным полотенцем и закурил. Сделав одну затяжку, он выпустил кольцо дыма, задумчиво глядя за тем, как оно поднимается к потолку и разбивается о висящую там лампу, после чего запустил правую руку в тщательно препарированный труп. Достав из вскрытой грудной клетки какой-то окровавленный скользкий предмет, он с кривой усмешкой взглянул на него и прошептал:

- Так значит, ты была уверена, что твое сердце никогда не будет принадлежать мне?..